Откровенно говоря, единственное, что Валентина спасало от истерики, было то, что любимая одежда, которая могла запачкаться, была в шкафу. К трагедиям, что наполняют жизнь, он привык и научился игнорировать их даже в непосредственной близости от себя, так что заботы были другие. В общем, происходившее на площади Всех Святых омрачило настроение Купидона лишь тем, что началось все в самый прекрасный праздник, в который еще не всем раздал конфеты, хотя само празднование официально подходило к концу.
Для Валентина все началось как всегда за два дня до самого праздника, ведь это мероприятие то, которое требует тщательной подготовки и огромной ответственности, так что – два дня. Он закупил в аптеке необходимые препараты, расщедрился на пару тройку конфет и следую проверенному способу начинал конфеты тем, чем было нужно. Потом дело оставалось лишь за костюмом. Не смотря на его простату и откровенную глупую иронию сделать его было не просто. Во-первых, никто не будет надевать подгузник или ткань обмотанную в виде подгузника второй раз через год. Во-вторых, Куп, конечно, еще тот порой идиот, но даже он знает, что повторяться из раза в раз немного скучно, так что-то этот подгузник обломит цветами, то цветочками, то вместо булавок будет использовать целые степлеры, то еще что-нибудь, так что в этом году нужно было придумать что-то еще. В-третьих, подгузник и тапочки на ногах одеждой почему-то не считается (хотя что-то никого особо не заботило, когда придумывали то, что всякие там божества и ангелочки в этом каждый день по улицам шастают). В общем, проблем было много.
Но все проблемы решаемы, так что в этом году ровно по времени, ровно по стилю Валентин Купер был настоящим Купидоном. Прям практически тем, которого обычно встречают во всяких музеях, выставляя полуголых младенцев и голых мужиков и женщин как объекты высокого искусства, а зайди они в стрипклуб, так начнут кричать про нравственность и прочее. Ребенком Куп, конечно же, не был, но щеки он красненьким подмазал, да даже на голову какую-то странную диадему надел.
Но кто же знал, что попутно нужно было запихать в сумку аптечку и пару недель посвятит каким-нибудь курсам скорой помощи, так как по итогу Купидон во всей своей славе стоял в подгузнике с головой слона на причинном месте, розовом луков в сердечки, колчаном стрел с конфетами на наконечниках и мешком с этими самыми конфетами и рассуждал про то, что не такой должен быть день Любви.
Люди, существа и прочая нечисть никогда не отличалась друг от друга в момент паники или же просто слишком неожиданного момента. Те же, кто прожил слишком долго и был по факту бессмертен тоже мало отставали, но все же некоторым действительно было все равно на то, что могут словить пулю, получить ножевое или элементарно споткнуться в толпе и стать отбивной. Последнее привлекательно ровно настолько, насколько и идея застрять в комнате полной пятилеток, что любят поней. Купидон, от последней категории не отличался практически никак, так что чувство разочарования затопило все остальные.
- Что происходит?! – кричал кто-то неподалеку, пытаясь узнать то, что хотелось бы знать любому, кто не хотел особо думать. Например, Куп.
Кто-то бежал, кто-то стрелял, а кто-то прикрывал жизненно важные органы и, что не удивительно, все равно бежал. Побежал в какой-то момент и Купер, впервые, наверное, думая о том, что смоги он улететь, то давно бы парил в небе. Да что уж там, в любой другой день он бы летал над всеми и сыпал сверху конфетки или поливал водой пока его не начали бы отлавливать дронами с сетями. Однако эта способность была забрана у него давно, так что пришлось на своих двоих мчаться вперед, замечая, что такой костюм не очень-то и подходит для пробежек.
Украшения, что были устроены в разных углах, уже были растасканы по другим углам и скорее выглядели слишком непотребно, чтобы даже называться украшениями. Казалось, что все, что было в празднике медленно умирало, оставляя за собой лишь тоску. Печально было и за уборщиков завтра, которым придется убирать не только всю мишуру и поломанные сердечки, но и кровь с какими-то остатками, наверное. Сложно было понять, что к чему валялось на дороге, да и сложно было найти хоть одно заинтересованного в этом. Куп же и вовсе пыхтя под нос, пытался скрыться там, где был хоть кто-то не готовый идти на радикальные меры непонятно ради чего.
Может быть это была какая-та акция протеста «Скажем нет Любви?». Нет, глупо, конечно же, и даже Валентин мог понять почему какой-то праздник, даже такой важный, был использован в таких гнусных целях. Однако это приходило на ум первым, тем более, что газет он не читал, новостями интересовался лишь теми, где было что-то про скидки, а всякие вещательные передачи.. скажем так, когда кто-то напивается, а язык его развязывается так, что можно было узнать пароль от ячейки в каком-то банке, то это явно было интереснее, чем то, что кто-то где-то что-то украл или кого-то сжег на костре. В общем, этот терроризм был абсолютно бессмысленный.
И стоит сказать, что так считала и девочка, которая каким-то образом попала ровно в то же укрытие, что и сам Куп. Ну достоверной информации о ее познаниях он не знал, но вполне мог понять по потерянному выражению лица и слегка запачканной одежде о том, что для нее это была весьма неожиданная и неприятная ситуация.
- Эй, - тихонько зовет ее Куп, но не получает и единого ответа, да что там, девочка даже двигаться из этого укрытия, что расположилось за самым дальним фонтаном на площади. – Псс, эй, ты меня слышишь?
Наверное, немного беспардонно, но что вообще делать в подобной ситуации? Задумываться о том, что нужно записаться на курсы, когда переживешь это? Или резко вспоминать все фильмы, которые посмотрел с такими вот ситуациями? Плевать, главное, чтобы дамочка пришла в себя и хоть как-то проявила инициативность по спасению своих задниц из такого.
Но, чтобы там Куп не говорил, в его способностях не было ни возможности привести кого-то в чувства, ни хоть мысли читать. Однако толкнув ее в плечо, мужчина получил полный ненависти взгляд и, похоже, готовность поднять бунт. Но все же ему повезло открыть рот раньше, чем она успела что-то сделать или же сказать:
- Мы в говне, надо выбираться, но пройти прямо не можем. Идеи?
Возможно, не самый лучший выбор слов, да и так посчитала и сама девочка, что можно было понять и по взгляду, и по рту, что пытался подобрать слова, но лишь открывался и закрывался. А может она действительно пыталась что-то сказать, но через пару секунд таких вот бесполезных действий она сделала, наверное, самое логичное, что можно было – упала в обморок. Куп мало знал о том, как работает психология и прочее там, но решил он ровно две вещи от такого поступка – это нормально и, черт возьми, гениально.
В фильмах не так уж и часто падают в обморок и Валентин плохо понимал почему. Не приглядывайся он, что не делали бы никакие плохие парни, то посчитал бы что она мертва. Не плохо же, нет? Потом проснется уже в больнице или на этом же месте, но в более мирное время. В общем, на пару секунд и Купидон прилег на девушку, но отвлекся весьма на глупую вещь – крик, знакомый крик. Не то, чтобы он мог узнать его из тысячи, но знаком он был тоже с тысячами, так что все было возможно.
Открыв глаза и даже приняв более прямое положение, он выглянул из укрытия, которое все же стыдновато назвать так, но никто его там убить не пытался и ладно. Так вот, недалеко от них разместилась его соседка, которая уж очень истошно плакала над трупом своего парня (который вроде как бывшим был, но, может помирились). Ее способность скрыться была явно плоха, тем более, что крик не тишина, по нему и отследить могут, что собственно и случилось, так что кто-то да к ней двинулся, если судить по шагам. Смотреть на это не хотелось, вглядываться тем более, так что он поскорее пытался придумать хоть какой-то план во спасение. Однако его способности не дали бы тут хоть какой-то результат, так что время на размышление о них можно было даже не тратить. Но было, пожалуй, единственное, что могло дать хоть какой-то результат – лук и стрелы. Однако признаем, что как только это будет действенное оружие против другого действительно действенного оружия, то Куп захватит планету.
Пытка не пытка, да и живет он довольно долго в этой оболочке, так что выход был всегда, да и у этой женщины собака была, нечего ей тут свои ноги протягивать. Нет, конечно же, Куп давно проникся к ней нежной симпатией, как и ко всем здесь собравшимся, да и судил он всегда так: если людям есть к кому вернутся, то они должны к ним вернутся, а если нет, то даже в такой ситуации она должны вернутся ради будущего. Все были созданы для кого-то и подобное нарушение, хоть и ранило Валентина до глубины души, но даже он не собирался спорить с самой природой или природой других существ. Некоторые рождались психами, знаете ли, а кому-то попадалась слишком сложная шутка судьбы.
В общем, как только стрела уже была заряжена, а в голове Купа даже расцвела целая история героического спасения от перевозбужденного террориста с неожиданно появившейся влюбленностью, крик оборвался. Посчитав до пяти, мужчина все же высунул свою голову для проверки. И таки да, та тоже упала в обморок, наверное, от нависшего над ней мужчины. Лук был все равно заряжен, так что делать было особо и нечего. Раз, два и, кажется, что-то было не так.
В одной мифологии и вовсе говорилось, что его стрелы невидимые. Но правы они были в том, что ущерба стрела, что пущена Купидонам, не наносит, а эта весьма крепко вцепилась мужчине в спину, что, конечно же, его не убило, но неприятные ощущения судя по звукам пыхтения и ненормативной лексике определенно доставила. Шоколад, наверное. Кажется, что-то было не так.
Приняв решение более своими стрелами да собой не светить, Купидон вновь погрузился за свое ущербное укрытие, которому осталось оставаться таковым не так уж и долго. Но с другой стороны, конфетами он еще в жизни не отбивался, так что почему бы и нет.
